Мэгги нужно алиби - Страница 51

— Женщина? — Венделл отодвинул блокнот. — Она сказала, что звонит из «Книг Толанда»? Вы узнали голос?

Мэгги покачала головой.

— Нет. Было плохо слышно. А я торопилась, уже уходила и не обратила внимания. Вообще-то я не хотела отвечать, но могла звонить моя мать, так что пришлось взять трубку. — Она с ужасом взглянула на Венделла. — Боже мой! Если бы я не ответила тогда на звонок, Кёрк не умер бы. Доктор Боб прав. Все проблемы сводятся к отношениям с матерью.

Глава 12

Мэгги сидела в дальнем углу огромного зала отеля «Уолдорф-Астория» со стаканом диетической пепси (без льда и лимона).

Был четверг, четыре часа дня. Кёрка Толанда уже поместили в центр зала в явно дешевой, отвратно-золотой урне. В среду утром его расчленил и разделал патологоанатом, части его тела законсервировали для потомков, а самого увезли на каталке и кремировали.

Прах к праху, пыль к пыли. Магнат издательского бизнеса — к вульгарной урне в центре зала. Что сказал Наполеон, когда возвращался домой из России? От великого до смешного — ~ один шаг? Или ложка грибов…

— Надо было попросить налить туда чего-нибудь крепкого, — сказала Мэгги сама себе, глядя в стакан.

— Мэгги, как ты себя чувствуешь?

Она подняла взгляд и улыбнулась Стерлингу. В новом темно-синем костюме он выглядел неплохо.

— Нормально, Стерлинг, спасибо. Как ты?

— Удивлен, растерян и все такое, — ответил он и попросил разрешения сесть рядом за маленький столик. — Человек протянул ноги только вчера утром. К чему такая спешка с церемонией? Это же неприлично, ты так не думаешь? Даже в мое время тела хранили в холодной комнате и давали возможность собраться всем родственникам.

— Евреи так всегда делают.

— О, он был евреем?

— Нет, не был, — Мэгги покачала головой, — он был искренним атеистом, по крайней мере, по словам Берни. Его адвокат связался с ней вчера вечером. У него есть завещание Кёрка, где сказано, что не нужно никаких церемоний, а прах нужно развеять в его теннисном клубе перед финальным поединком в конце сезона. Прямо над кортом, так же как прах его отца и матери.

— Чтобы его затоптали?

Мэгги решила ответить в мягкой форме:

— Кёрк любил теннис. Думаю, он хотел видеть себя частью этого клуба или чем-то вроде того.

— Тогда конечно. Это даже трогательно, верно? Пожалуй, довольно мягкости.

— Нет, просто так дешевле. Ты знаешь, мне очень хотелось послать ему букет пластиковых вилок.

— Прости, не понял?

— Извини, Стерлинг. Я глупо себя веду. Я очень признательна Берни, она так быстро все организовала. И журналистов мало, она решила не приглашать никого из «Светского календаря», чтобы не притащился весь Манхэттен. Кажется, все нормально. Вряд ли здесь больше восьмидесяти человек. И никаких друзей детства. Господь выполняет мелкие просьбы. — Она выпрямилась в кресле. — А где Алекс?

— Сен-Жюст? — Стерлинг наблюдал за черной толпой, которая набросилась на столы с закусками, словно стая воронов на мертвечину. Вскоре останутся лишь кусочки сыра да листья салата. — Я не знаю. Последний раз я видел его, когда он знакомился со всеми. Наверняка хотел… как там говорилось в «Полиции Майами, отдел нравов»? А, собрать всех подозреваемых. Именно этим он и занимался. Собирал подозреваемых.

Мэгги вздохнула и встала из-за стола.

— Я должна была это предвидеть. Ладно, не стану больше искать его. Побудь здесь, хорошо?

— С удовольствием. Еще я бы с удовольствием взял креветок на палочках. Я даже не представлял себе, сколько разнообразной еды можно наколоть на палочки. Интересно, для чего?

— Ну, возьми креветок. — Мэгги подхватила сумочку и направилась в толпу. Многих она знала. Там были работники издательства «Книги Толанд», несколько агентов (Табби прислала свои соболезнования, но сама не пришла; она ненавидела похороны) и еще человек шесть авторов. Благодаря Берни Венере Бут Симмонс так и не позвонили, чтобы пригласить на церемонию.

Замешкайся Берни хоть немного с организацией, устрой отпевание, и набежали бы тысячи людей. Знакомые Кёрка, мало знакомые, но любопытствующие, и те, кто его не любил.

Сейчас же присутствовали те, кто его не любил.

— Тебе точно нужно выпить чего-нибудь крепкого, — сказала себе Мэгги. — Черт побери, он мертв, а когда-то ты совокуплялась с ним, если цитировать эту мисс Венеру Сисястую. Не злись на него за то, что стоишь первой в списке подозреваемых Венделла.

Мэгги улыбалась торговым представителям, редакторам, заместителям генеральных директоров (их было пятеро, и все смотрели друг на друга как на смертельных врагов). Она не спускала глаз с Сен-Жюста, которого обнаружила в компании Нельсона Пинкера и Кларис Саймон.

Нельсон был в черном костюме изящного покроя с репсовым галстуком. Он держал запотевший стакан, обернутый бумажной салфеткой, и стоял очень прямо, словно ждал, что его будут снимать в любой момент.

Но рядом с Сен-Жюстом Нельсон совершенно потерялся — не потому, что у Сен-Жюста костюм лучше, а потому, что держался виконт непринужденно и естественно. И черная нарукавная повязка, по его собственным словам, одухотворяла образ.

Кларис, бедняжка, и здесь была не в своей тарелке, будто пришла в стриптиз-клуб. Она надела черный брючный костюм с белой блузкой и походила на пугливого пингвина. Ее глубоко посаженные карие глаза нервно перебегали с Пинкера на Сен-Жюста и обратно.

Неудивительно. Напряжение ощущалось на расстоянии десяти футов от этой троицы. Перекинув сумочку через плечо, Мэгги направилась к ним, готовая к сражению, если таковое последует.